Этот парень, вызывающий поллюции в душе, его зовут Темный. У него есть девушка, которая умеет обращаться с машиной и зовут ее Мэл. Такая, неожиданно худенькая негритянка с вьющимися волосами. У девушки Темного есть девушка Люцифер — вампирическая особь безо всякого уважения к Темному. У всех троих есть вереница банальных друзей и знакомых. Это Дрочила — новоявленный клипклёпальщик и продавец порошковой радости. Это его клиент Барт — анорексичный юноша с голубоглазой грустью на лице. Это Ковбой — мужчина Барта — который играет в группе и хочет, чтобы Барти, наконец-то, слез с наркоты. А позади них всех, за соседним кофейным столиком, сидят очаровательные девочки. Одну зовут Булка, другую Яйцо. И обе они мечтают не набрать лишний вес. А если хоть и перекушают малость, то тогда — милости просим к белоснежной улыбке унитаза. И все они — это «Информаторы» Бретт Истона Эллиса, сообщающие друг дружке непригодные глупости, но боящиеся выразить свои сокровенные мысли. Темный любит Мэл, но еще он любит Монтгомери. Мэл любит всех, и этим сильно огорчает Люцифер. Люцифер — а что же ей делать? — злиться и рычит на Темного, у друзей которого — Барта и Ковбоя — отношения стремительно подошли к концу. А Яйцо просто вышло погулять, потому что мир за окном — какой-то розовый, цветастый да и спутник под рукой — молодец и красавец мужчина. Родители же в это время могут спокойно смотреть свои развлекательные передачи, угадывая столицу Кении и запекая индюшку в духовке, пока детки — в клетке, а нимфетки — разъезжают на машине по зоне Страха и Отвращения где-то в огнях безжизненной пустыни. Ведь они просто хотят танцевать. А еще — хотят собраться все вместе, потому что вместе не так страшно. И не видно километровых пробок. И притворяться уже больше не надо.

CALL 1 — 800 — GO — JE$U$

Грегг Араки остался верен себе и снял яркую, жутко стилизованную и безнадежную ленту о развлечениях молодых и ненужных. И ведь все повторяется: герой с видеокамерой — из «Полного Пэ», любовный треножник — из «Поколения обреченных», поиск чего-то важного, нужного, но мутного, как радиоактивная пыль — вообще из каждого фильма. Однако несмотря на стразовость и тонально/кремовость мира Нигде, этот мир сверкает инфернальными соплями в волосатом носу и капает инопланетной слюной на замученных деток, с их подростковыми (не верь!) проблемами, красивыми, но отчего-то грустными лицами под большими розовыми очками, через которые так приятно смотреть и любоваться большим Нигде.

Кстати, это большое Нигде опять-таки снимали в пригородах Лос-Анджелеса, за микроскопические денежки, в квартирах городских авангардистов, заброшенных складах и павильонах, по ночам на объездных дорогах (безо всяких договоров с властями и прочими). Как и Дерек Джармен в своей заключительной стадии, Араки обходиться минимальными средствами, при этом оставаясь насквозь стильным и над-реальным.

Творчество Грегга Араки — это целлулоидное воплощение Коупленда, Эллиса и прочих маргиналов с обочины, уставших от бойни за сохранность своей свободы и любви, укативших в пустыни, притоны и марсианские гавани, подальше от этого мира без границ, и границ без мира, где у тебя будут отнимать все — жизнь, время, любовь и надежды. Чтобы у тебя не осталось ничего. Чтобы ты сидел голым и плакал. И чтобы в конце мужчина по катодной трубке сказал тебе: «Поезд на небо отправляется через пару минут. Ты с нами? …Ну что ж, тогда поехали».